Из Тегерана в Минск президент Беларуси Александр Лукашенко привез договоренностей на 350 млн. долларов и перспективу роста товарооборота до 1 млрд. Учитывая тот факт, что в прошлом году Беларусь и Иран наторговали всего на 38 млн. долларов, определение "колоссальные", которые результатам переговоров дал Лукашенко, можно назвать неголословным.
Белорусский лидер, комментируя итоги своего визита в Иран, отметил, что отношения между двумя странами в области политики "далеко продвинулись" и теперь им нужна экономическая подпитка. И именно экономическим взаимоотношениям Беларуси и Ирана, по словам Лукашенко, и было уделено первостепенное значение в ходе переговоров.
Впрочем, судя по сообщениям официальных источников, Минск и Тегеран пока только декларировали намерения. Громкое заявление Лукашенко о договоренности в сфере совместной разработки нефтяных месторождений на деле оказалось лишь меморандумом о взаимопонимании по этому вопросу между правительствами двух стран.
Между тем, нефтяной вопрос для сегодняшней Беларуси отнюдь не праздный. В свете критических взаимоотношений с Россией в вопросе поставок энергоносителей и вероятном снижении доли российского рынка в белорусском экспорте, официальный Минск спешно ищет новые варианты. Причем поисковые усилия направлены, в первую очередь, на те регионы, где Беларусь может рассчитывать на поддержку благодаря собственной политической позиции и той роли, которую страна занимает в мировой системе координат. На практике это означает наращивание сотрудничества со странами, испытывающими схожие с белорусскими внешнеполитические проблемы.
Это, в принципе, подтвердил и сам Александр Лукашенко, заявивший в Тегеране, что Беларусь и Иран подталкивает к более тесному сотрудничеству "международная обстановка". А она такова, что для Беларуси сейчас выгодно дружить против. В частности, против США и доминирования этой страны в мировой политике.
Об этом, кстати, шла речь во время встречи Лукашенко с верховным лидером Исламской революции аятоллой Али Хаменеи, который призвал Беларусь совместными усилиями противостоять давлению мировых держав. По мнению Хаменеи, "сильная связь между независимыми странами позволит более эффективно защищать их интересы и благополучие народов".
В дальней дуге внешнего сотрудничества, как это назвал сам Лукашенко, наряду с Ираном значатся такие страны как Венесуэла, Китай, Вьетнам, ЮАР, Малайзия, государства Карибского бассейна и Персидского залива. С Венесуэлой теснейший контакт уже налажен, с ЮАР — в ближайшей перспективе (готовится визит Лукашенко в эту страну), Китай для Беларуси вообще стратегический партнер. На эту же роль, вполне возможно, вскоре сможет претендовать и Иран.
"Я пообещал, что если мы реализуем совместные договоренности, достигнутые в ходе нынешнего визита, то мы готовы делать для Ирана все, о чем попросит нас иранская сторона", — заявил по итогам переговоров Александр Лукашенко.
О чем Тегеран может попросить Минск, учитывая, что Беларусь и без того по мере сил оказывает Ирану поддержку на международной арене, можно только догадываться. Гораздо любопытнее было бы узнать, ради чего Лукашенко дает такие громкие обещания.
Как предполагают эксперты, речь может идти о все тех же энергоносителях. В Беларуси создана хорошая нефтеперерабатывающая база, а предприятия этой отрасли многие годы вносят весьма существенный вклад в формирование государственной казны. Но до сих пор такая прибыльная схема работала лишь благодаря тому, что Россия закрывала глаза на существенную разницу в экспортных пошлинах на продукты переработки российской нефти. Сегодня ситуация изменилась, и Москва уже вслух заявляет о том, что Минску не мешало бы и делиться.
Делиться, ясное дело, официальному Минску не хочется, ведь исповедуемая белорусскими властями социально-ориентированная экономика во многом и держится за счет сверхприбылей в двух-трех реальных секторах, и в первую очередь, в нефтехимии. Следовательно, российской нефти следует искать альтернативу. В этих поисках Беларусь уже прощупала Венесуэлу, Азербайджан, а теперь и Иран. Понимание найдено, но до практической реализации пока далеко.
Некоторые эксперты, указывая как раз на практические трудности нефтесотрудничества Беларуси с этими "тридесятыми государствами", считают, что попытки Беларуси найти новые источники импорта энергоносителей — это способ заручиться дополнительными аргументами для жесткого диалога с Россией. Ведь, как ни крути, практически вся промышленность Беларуси так или иначе завязана на российских нефти и газе, и в одночасье изменить эту схему фактически невозможно. Равно как и найти новые рынки сбыта для белорусских грузовиков, тракторов и т.д. Столько, сколько пока еще покупает Россия, в другие страны продать все равно не удастся.
Все это понимают и в Минске, и в Москве. Так что предугадать, чем закончится очная встреча Лукашенко и Путина, запланированная на 9-10 ноября, крайне сложно. Но успешной поездка в Белокаменную, в отличие от визита в Иран, при любом итоге для Лукашенко не будет.
Александр ЗАЙЦЕВ |
Авто
Маркет (new)
Минск может поставить евразийскую интеграцию на паузу