Лукашенко в очередной раз подчеркнул свой имидж главного интегратора, возложив вину за хромоту интеграционного процесса на российскую сторону. Он заявил, что со стороны Беларуси нет торможения процессов создания союзного государства. "Я не могу тормозить то, инициатором чего являюсь. Это политическая смерть", — сказал президент, добавив, что при этом не "торпедирует процесс". В России же, сказал Лукашенко, многие не хотят объединения. Правда, они понимают, что выступить открыто против — значит, потерять доверие россиян, а потому обвиняют в затягивании объединительных процессов белорусские власти.

По словам президента, Беларусь готова к строительству союзного государства, но только на принципах равноправия. В том числе и что касается газа: "Мы не требуем продавать Беларуси дешево, но пускай для всех цена будет единой". Лукашенко посетовал, что для россиян газа стоит 22 доллара за тысячу кубометров, а для Беларуси — почти 50, хотя это и льготный тариф. Все же остальное, кроме газа, по словам президента, мы покупаем у России по мировым ценам.

И еще о цифрах. Александр Лукашенко высказал пожелание, чтобы в белорусско-российских отношениях было меньше "бухгалтерии": "Мы — один народ, и должны прежде всего из этого исходить".

Президент привел негативный пример: Беларусь укрепляет свою противовоздушную оборону, чтобы защитить в том числе и Россию, но, тем не менее, передача белорусской стороне российских зенитно-ракетных комплексов С-300 осуществляется не на безвозмездной основе, как сообщают многие СМИ, а за деньги.

При этом Лукашенко сам произвел несколько калькуляционных действий, заявив, в частности, что наша страна оказывает России ряд услуг, в том числе в таможенной и военной сферах, которые при других отношениях между странами обошлись бы Москве в 900 миллионов долларов в год.

Что касается единой валюты, то позиция Минска осталась неизменной: сначала — Конституционный акт, затем — российский рубль на территории Беларуси.

Что касается Конституционного акта, то здесь все далеко не гладко. Стороны до сих пор не нашли компромисса по его тексту. Напомним, Москва выступает за введение в союзном государстве постов президента и вице-президента — это вариант для продления властных полномочий Путина. Минск заявляет, что это преждевременно. И казалось, Кремль уступил. 15 ноября спикер Государственной думы России Борис Грызлов сообщил, что высший органом союзного государства все-таки станет Высший государственный совет. По его словам, среди внесенных поправок в проект Конституционного акта нет предложений о том, чтобы главой союзного государства стал президент, а не коллегиальный орган.

Однако на пресс-конференции для российских СМИ Лукашенко заявил, что 22 ноября из Администрации российского президента неожиданно поступили предложения внести изменения в проект Конституции Союза Беларуси и России, который был уже вроде как был согласован. Надо понимать, Москва продолжает продвигать свой вариант акта.

Между тем сам Лукашенко заявил, что в проекте Конституционного акта должность союзного президента отсутствует. При этом о сути поступивших от российской стороны поправок он не сказал, но подчеркнул, что на последней встрече с президентом России Владимиром Путиным в Завидово "мы четко определились, что у нас такого поста нет, и на эту тему нет смысла рассуждать". Но тогда почему Москва уже после встречи президентов в Завидово много раз выступала за союзное президентство? Может, Путин в отличие от Лукашенко не определился?

Поскольку стороны пока окончательно не договорились, заседание Высшего госсовета было перенесено. По словам, Лукашенко оно может пройти в Минске или в конце ноября, или в середине декабря.

Впрочем, у Кремля нет серьезных рычагов давления на Лукашенко для продвижения своего варианта Конституционного акта. Она может разве что имитировать шантаж — скажем, угрожать лишить своей поддержки на президентских выборах-2006. Вот ведь, например, недавно единый претендент на президентство от оппозиции Александр Милинкевич в Москву ездил…

Но было бы наивно думать, что Лукашенко всерьез опасается того, что Москва станет помогать Западу демократизировать Беларусь. Его заявления о том, что исход выборов будет решаться в Беларуси, а не на Западе или Кремле, и о том, что, если он не переизберется, это будет сильным ударом по России, являются не более чем старыми президентскими установками.