За десять лет, прошедших с момента подписания лидерами Беларуси и России Александром Лукашенко и Борисом Ельциным договора о Сообществе двух государств, позже расширенного до договора о создании Союзного государства, первоначальная цель создания новой межгосударственной структуры затерлась, потерялась в нагромождениях событий и их разносторонних трактовок.

И даже некогда широко обсуждавшийся в качестве первопричины всей затеи с единым государством вариант расширения полномочий Александра Лукашенко от президента Беларуси до главы союзного государства, сегодня выглядит не более чем интеграционным мифом первой волны.

Возможно, Лукашенко когда-то действительно хотел стать новым хозяином Кремля и с этой целью, заручившись мнением народа, значительная часть которого в период постсоветских трансформаций поддерживала идею реанимации союзных отношений двух стран, и проталкивал единственно возможный для этого вариант — политическое объединение двух стран.

Но Борис Ельцин не поддержал курс Лукашенко на интеграционное ускорение, так как, судя по всему, понимал, куда клонит его молодой белорусский коллега. У первого президента России, судя по всему, были свои планы относительно того, как использовать заложенный главами государств союзный фундамент.

Новогодний сюрприз 31 декабря 1999 года, когда Ельцин ошеломил всех, включая и Лукашенко, своей фразой "Я устал. Я ухожу", во многом объяснил, почему подписанный тремя неделями ранее договор о создании Союзного государства был по настоянию российской стороны предельно выхолощен.

Ельцин, к тому времени уже принявший решение о своей отставке и выбравший преемника, оставлял тому договор о создании Союзного государства как существенный политический козырь, который можно было использовать на президентских выборах — интеграционные настроения в российском обществе в тот период были действительно сильны.

И Лукашенко, который настаивал на более радикальном варианте — с едиными президентом, валютой и армией, а российский проект договора называл "посмешищем", в итоге был вынужден подписать лишенный конкретики документ. Белорусский президент даже не предполагал столь скорую смену власти в России и, судя по всему, рассчитывал на то, что со временем сумеет пробить новый вариант договора.

Но Владимир Путин, в отличие от своего предшественника, оказался не таким сговорчивым. Но именно ему предстояло реализовывать на практике те договоренности, которые были достигнуты между Ельциным и Лукашенко. Путин, не отказываясь от обещаний своего предшественника, тем не менее практически сразу же дал понять, что намерен использовать в отношениях с Беларусью и ее лидером прагматичный подход, а союзную тему хотел бы перевести в экономическую плоскость.

Привыкшего играть роль первого интегратора Лукашенко потеря инициативы, похоже, злила, что вылилось в ряд резких заявлений в адрес российского руководства. Тем не менее, осознавая экономическую зависимость страны от России, поставлявшей Беларуси дешевые энергоносители и принимая на своих рынках белорусскую продукцию, Лукашенко вынужден был продолжать интеграционные игры, хотя становилось очевидно, что его план уже не реализуем, а инициатива перешла на сторону России.

Хотя политические разногласия лидеров двух стран часто приводили к созданию конфликтных ситуаций — здесь и мухи, которые отдельно от котлет, и перекрытие газовой трубы, и счет, который Беларусь может выставить России, внешне интеграционное строительство даже как бы и ускорилось. В соответствии с договором начали формироваться союзные органы — Высший госсовет, первым главой которого стал Лукашенко, союзный парламент, союзный Совет министров. Активизировалось экономическое сотрудничество по союзной линии — из общего бюджета, большую часть которого обеспечивала Россия, началось финансирование крупных промышленных и социальных программ (сегодня их общее число приближается к четырем десяткам).

Но реальное объединение двух стран надолго застопорилось. Ключевые вопросы интеграции — общая валюта и союзная конституция — до сих пор находятся в стадии проработки. И хотя чиновники с обеих сторон как один утверждают, что работа идет по плану, спешка в котором неуместна, принципиальные разногласия стран по этим вопросам очевидны.

Договор о создании Союзного государства однозначно предполагает создание единого эмиссионного центра, который Россия хотела бы видеть на своей территории, а в качестве единой валюты предлагает ввести российский рубль. Такой расклад категорически не устраивает Беларусь, так как потеря контроля над денежными потоками неминуемо приведет к утрате существенной части политического суверенитета.

Схожая ситуация и с Конституционным актом. Специальная комиссия уже не раз вносила в документ правки и обобщала многочисленные замечания сторон. Но, похоже, что с принципами работы механизма управления Союзным государством еще не определились лидеры двух стран, за которыми и будет последнее слово. На январском заседании Высшего госсовета в Санкт-Петербурге, в виду принятых в его ходе ряде практических документов названном прорывным, вопрос союзной конституции даже не рассматривался. Скорее всего, не будет Конституционного акта и в повестке дня следующего заседания, планирующегося на второй квартал этого года.

Этапы строительства Союзного государства

21 февраля 1995 г. — подписан Договор о дружбе, добрососедстве и сотрудничестве между Российской Федерацией и Республикой Беларусь.

2 апреля 1996 г. — подписан Договор об образовании сообщества России и Беларуси.

2 апреля 1997 г. — подписан Договор о Союзе Беларуси и России.

23 марта 1997 г. — подписан Устав к Договору о Союзе Беларуси и России от 2 апреля 1997 года.

25 декабря 1998 г. — подписана Декларация о дальнейшем единении Республики Беларусь и Российской Федерации.

8 декабря 1999 г. — подписан Договор о создании Союзного государства.

8 декабря 1999 г. — подписана Программа действий Российской Федерации и Республики Беларусь по реализации положений Договора о создании Союзного государства.