Пресса пестрит сообщениями об арестах наркодилеров и торговцев людьми. Что это? Милицейский пиар: задержали — отрапортовали публично? Или проблемы действительно приняли угрожающий масштаб? Об истинном положении дел «Белорусским новостям» рассказывает начальник управления по наркоконтролю и противодействию торговле людьми МВД Беларуси полковник милиции Олег ПЕКАРСКИЙ.

Олег Пекарский: "Неотвратимость наказания существенно снижает энтузиазм преступников. В среднем в течение года мы задерживаем 3 тысячи наркоторговцев."

— С начала этого года благодаря сотрудникам вашего управления прекратили работу 8 подпольных лабораторий по производству синтетических наркотиков. Нет ли здесь преувеличения: лаборатория звучит уж очень солидно?

— Преувеличением было бы назвать лабораторией кухню, на которой варится опий, таких больше сотни прикрыто. А в 8 случаях имели место серьезно оборудованные помещения, в которых работали «подкованные» народные умельцы. Производство синтетических наркотиков требует проведения довольно длительных химических процессов. Разумеется, и выход готового продукта был внушительным.

— Помнится, в 2004 году лабораторию по производству наркотиков обнаружили прямо в академическом институте, а работал в ней младший научный сотрудник…

— В последние два года все выявленные нами лаборатории были оборудованы в домашних условиях и «заведовали» ими самодеятельные алхимики. К сожалению, в наш век доступности самой разной информации добыть технологию приготовления зелья труда не составляет.

— А сырье как они добывали?

— В основном, незаконным путем. Список препаратов, из которых может быть изготовлено наркотическое вещество, на особом контроле, и он периодически обновляется. Более того, в скором времени выйдет постановление Совета министров, запрещающее реализацию мака на внутреннем рынке субъектами хозяйствования негосударственной формы собственности.

— Значит ли это, что булочки, пироги с маком будут печь только на хлебозаводах?

— Не волнуйтесь, купите вы любимый пирог с маком и в частной кондитерской лавке. Вот только мак частник будет покупать ни где угодно, а на государственной базе и только для производственных целей. С нашей же стороны будет жесткий контроль за производителями булочек и пирогов. Если они закупили мака на тысячу булочек, а продали только сто, и на складе ничего нет, то придется ответить: где остальной мак. В этой части контроль будет одинаковым и за муниципальным хлебозаводом и за частной кондитерской лавкой. Не хотелось, что бы пострадали те, кто честно занимается бизнесом.

— Какие еще новшества ожидаются?

— Готовится нормативный документ, в соответствии с которым работники почтовых отделений будут обязаны сверять сведения об отправителе, указанные на посылке, отправляемой в учреждения исправительной системы, с паспортными данными лица, отправляющим посылку. Не секрет, что в местах лишения свободы содержимое посылок проверяется. Неоднократно выявлялись случаи, когда в колонию присылали наркотики, а сведения об отправителе были вымышленными. Следовательно, мы не могли установить истинного отправителя и всю цепочку поступления-сбыта наркотиков.

— Судя по количеству изъятых наркотиков, что наиболее популярно у потребителей?

— В этом году сотрудниками милиции было уничтожено более 23 тонн сырой массы мака, конопли, марихуаны. Посевы наркотического зелья расположены, как правило, в труднодоступных местах, в том числе на отчужденных территориях чернобыльской зоны. Не скрою: иногда нам так и не удавалось выяснить, кто засеял плантацию, но радует, что наркотики не дошли до потребителей, а наркоторговцы потеряли примерно 25 миллионов долларов — столько бы стоил готовый продукт из уничтоженного сырья. Высушенной маковой соломки изъята 1 тонна. Наркотики растительного происхождения, безусловно, пользуются популярностью из-за своей доступности.

Студенты и завсегдатаи дискотек предпочитают синтетические психотропные средства. Их изъято более 10 килограмм. Я не скажу, что наркотики растительного происхождения или элитарный кокаин безвредны, но разрушение организма от употребления синтетических наркотиков происходит гораздо быстрее. И разрушения необратимые.

В этом году изъято 2 кг 354 г героина и около 11 граммов кокаина. Несколько лет назад изымали по 15 кг героина. Теперь преступники побаиваются ехать в Беларусь — знают, что мы обеспечим «теплый» прием. Если в страну ввозится партия наркотиков, то нам, как правило, об этом известно в тот же день. Дальше — дело техники, чтобы задержать накродилеров.

— А среди этой техники и многократно проклятый оперативный эксперимент…

— Мне приходят письма, поступают звонки и на личном приеме люди говорят о двух бедах. Первая: накажите приятеля моего сына, который пристрастил его к наркотикам или психотропам.

Вторая: сотрудники милиции спровоцировали их детей торговать наркотиками. По каждому такому обвинению организовывается тщательная проверка, на место выезжают мои подчиненные из центрального аппарата, сотрудники управления собственной безопасности и прокуратуры. За последние два года не было выявлено фактов необоснованного привлечения к уголовной ответственности за распространение наркотиков. Были факты оправдания судом подозреваемых лиц, но это произошло из-за неграмотного или недостаточного документирования фактов.

Что касается оперативного эксперимента, то нередко только при его проведении возможно документирование преступной деятельности и это регламентировано законом. Применительно к нашей специфике: оперативник выявляет лицо, реализующее наркотики, докладывает о нем руководству. Затем материалы передаются следователю для дачи правовой оценки. И если в действиях гражданина усматривается состав преступления, тогда можно обращаться в прокуратуру за санкцией на проведение оперативного эксперимента. Как видите, здесь задействованы должностные лица не одного ведомства, поэтому говорить о каком-то предвзятом отношении, провокации, думаю, неуместно.

Нас иногда обвиняют: мол, «ребенок» угостил таблеткой экстази своего друга. Какой же это сбыт? Но угощают первой таблеткой, чтобы продать вторую. Угощение — это единственный способ вовлечения другого человека в употребление наркотиков. В среднем каждый наркоман со стажем втягивает до 10 новичков, которым продает «дозы» и таким образом зарабатывает сам.

— Судя по цифрам, наркотиков изымается меньше, а как это отразилось на количестве официально зарегистрированных наркоманов?

— В этом году на треть меньше зарегистрировано несовершеннолетних потребителей наркотиков. Разумеется, официальная статистика не отражает реальной картины, потому что не все наркоманы состоят на учете. Полагаю, мы внятно объяснили людям, что наркозависимость — это болезнь, и не надо бояться лечить ее. В Гомеле создан центр, в котором наркоманов лечат по «методоновой программе» — внедрен опыт западных стран. Важно, что больные люди пришли в этот центр на условиях анонимности и пытаются вылечиться. С нашей стороны налажен жесточайший контроль за учетом, хранением и выдачей метадона, а лечением больных занимаются медики.

— Олег Анатольевич, что означает повышение цен на наркотики и психотропные вещества?

— То, что они попадают в разряд дефицита: уменьшается число потребителей и это хорошо.

— Основная масса психотропных веществ да и наркотиков поступает в Беларусь из-за границы. Допустим, ваши сотрудники задержали наркоторговца, реализующего экстази. Выясняется, что привезли таблетки из Польши, границу как-то пересекли…

— Безусловно, мы не останавливаемся на мелкооптовом торговце. В таком случае взаимодействуем с пограничным и таможенным ведомствами, ведь провоз через границу наркотиков рассматривается как серьезное ЧП. Мы в хорошем рабочем контакте с этими ведомствами и нередко общими усилиями изобличаем наркоторговцев. Вместе с коллегами из Национального бюро Интерпола и полицейскими из других стран стремимся найти основного поставщика. И я могу сказать, что очень доволен сотрудничеством с нашими коллегами из Польши, Германии, Голландии, Литвы и других стран. Сегодня, к слову, к нам приезжают на рабочую встречу коллеги из Польши — мы совместно расследуем несколько дел.

— Олег Анатольевич, за 9 месяцев этого года перекрыто 82 канала вывоза женщин для сексуальной эксплуатации. А сколько выявлено жертв торговли людьми?

— В этом году 292 женщины признаны жертвами торговли людьми с целью сексуальной эксплуатации и 30 человек подверглись трудовой эксплуатации. В прошлом году цифры были гораздо выше, особенно, что касается трудовой эксплуатации. Полагаю, четкое законодательство, регламентирующее трудоустройство за границей и разъяснительная работа повлияли на ситуацию.

— В прошлом году более 500 женщин фигурировали в «модельном» деле. Вроде как девушки были довольны заработком, никто их не избивал за границей, паспорта не отбирали… 

— Отдельные факты по «модельному» делу еще будут рассматриваться в судах. Не уверен, что девушки были довольны заработками, когда узнали, что им за лишение невинности платили 4 000 долларов, а сутенеры получали «за услугу» 15 000 долларов. Клиент же платил еще больше — за все накладные расходы. «Моделей» действительно не били, обходились с ними… вежливо. Нашим законодательством запрещена торговля людьми с целью сексуальной эксплуатации. Так что девушкам и не обязательно жаловаться на сутенеров, достаточно, что мы их выявили и собрали доказательства противоправной деятельности.

«Модельное» дело, действительно, мало похоже на тривиальные истории: обещали золотые горы, приехала — отобрали паспорт и отправили батрачить на панель. Можно по-разному относиться к проституткам, но мы исходим из того, что они — гражданки Беларуси и должны быть защищены, а те, кто наживается на их телах — наказаны.

— Из каких стран приезжали в последний раз вербовщики дамочек в бордели?

— Из Москвы и Санкт-Петербурга. Завербовали они по 4-5 девушек, а вот вывезти их мы им не позволили.

— Может, легализация проституции решила бы многие проблемы?

— Не думаю. В Германии проституция легализована. Но проблему «подпольной» проституции и торговли людьми с целью сексуальной эксплуатации это не решило. Наказание немецкие торговцы «живым товаром» получают не менее суровое, чем наши. Во всем цивилизованном мире торговля людьми относится к категории тяжких преступлений.

— Олег Анатольевич, достаточно ли только репрессивных мер для минимизации бед, связанных с распространением наркотиков и торговли людьми?

— Неотвратимость наказания существенно снижает энтузиазм преступников. В среднем в течение года мы задерживаем 3 тысячи наркоторговцев. Однако число их жертв несравнимо больше. И я считаю, что создание государством и общественными организациями центров лечения и реабилитации для наркоманов и жертв торговли людьми не менее важно, чем наказание преступника.