Если в ближайшее время не произойдет ничего сенсационного — громких отставок (например, Виктора Шеймана с поста государственного секретаря Совета безопасности) или самороспуска парламента (ради досрочных выборов), событием месяца должен стать Европейский марш. Это мероприятие оппозиции — в сфере пристального внимания Запада и властей.

Для всех трех сторон эта уличная акция — своеобразная лакмусовая бумажка, чтобы оценить возможности диалога между официальным Минском и Евросоюзом, а также сделать прогнозы относительно перспектив его налаживания между властями и оппозицией.

Главная интрига — то, как пройдет эта акция, будет ли санкционированной и мирной?

Есть информация, что в Администрации президента должно было пройти специальное совещание, посвященное Европейскому маршу. Но понятно, что публичного ответа на письмо его организаторов к заместителю руководителя Администрации Наталье Петкевич с предложением обсудить подготовку к акции не последует. Позитивная реакция властей на инициативы оппозиции, а тем более участие в них означали бы слишком серьезную уступку. Поднимать рейтинг политических противников власть не хочет.

Скорее всего, акция будет разрешена. Вот только вряд ли столичные власти санкционируют маршрут шествия, выбранный оппозицией. Она упорно хочет стартовать со ставшей для нее культовой Октябрьской площади. До сих пор власти с таким же упорством оппозиционеров туда не пускали. И вряд ли на этот раз они дадут реализоваться оппозиционной идее фикс.

Организаторы Европейского марша говорят, что рассчитывают  собрать около 30 тысяч человек. Это даже несколько больше, чем вышло протестовать против официальных итогов выборов 19 марта 2006 года. Кстати, тогда акция была мирной — во многом благодаря присутствию зарубежных наблюдателей. И на Европейский марш демократы пригласили руководителей ЕС и стран блока. По всей видимости, для гарантии того, что марш пройдет мирно. Однако тогда тест для белорусских властей теряет в корректности.

Если бы цифра в 30 тысяч манифестантов была реальным прогнозом, то демократам можно было смело соглашаться на любой санкционированный властями маршрут. Такое количество участников Европейского марша (не важно, где он пройдет) станет на фоне кризиса уличной демократии последних лет безусловным успехом.

Однако это представляется маловероятным, поскольку Европйксий марш в отличие от протестов в марте прошлого года не имеет для населения столь мотивированного ситуативного повода. Это больше символическая акция, главный плюс которой — в позитивности лозунгов.

Поэтому рискнем предположить, что демократы, предвидя скромные масштабы марша, могут соблазниться ради резонанса прицелом на Октябрьскую площадь. В этом случае, спровоцировав привычное силовое поведение властей, оппозиция должна будет разделить с ними ответственность за скомканное мероприятие. Тем более что сейчас звучат заявления, что цель — именно мирная акция.

С другой стороны, даже если власти отнесутся к Европейскому маршу с максимальной по их меркам лояльностью, это все-таки нельзя будет трактовать как готовность Минска к диалогу с Европой. Акция позициям власти не угрожает, напротив — она выгодна и для ведения (или имитации) диалога с ЕС, и для того, чтобы лишний раз попугать креном на Запад Москву.

По-настоящему показательным тестом станет кампания Социальный марш с кульминацией в виде одноименной массовой акции в Минске 4 ноября. Раскрутка социальной проблематики действительно опасна для властей. Вот только, к слову, оппозиция эксплуатирует ее инертно.

Это в унисон отмечают практически все аналитики. Например, политолог Валерий Карбалевич считает, что оппозиция слабо реагирует на проблемы общества, хотя, казалось бы, ей карты в руки, ведь в последнее время власти принимают все более непопулярные решения.

По его словам, оппозиция могла бы активнее реагировать, в частности, на отмену социальных льгот, приватизацию крупных предприятий, строительство АЭС и т.д. Это помогло бы оппозиции завоевать доверие большинства: «Ставка на активное меньшинство не приведет к успеху». Политолог Виктор Чернов считает, что у оппозиции «отсутствует системная работа с электоратом». По его словам, «информационные, социальные кампании должны проводиться постоянно. Разовые социальные марши и пикеты не помогут».

То, что революция иллюзорна, оппозиция прекрасно понимала и год, и пять лет назад. А вот к диалогу приступила только сейчас. Причем им очень активно занялись даже те структуры, которые совсем недавно придерживались мнения, что «с режимом не может быть никаких контактов».

Объяснение здесь простое — демократические силы действуют во многом конъюнктурно, в фарватере политики ЕС в отношении Беларуси. Наряду со слабостью оппозиции, еще и вот эта чрезмерная зависимость от линии Запада является тем обстоятельством, из-за которого белорусские власти не воспринимают ее как третью сторону возможного диалога.

И серьезное изменение ситуации в этом плане в ближайшее время сомнительно: Александр Лукашенко намекает лишь на экономическую либерализацию, а касательно политической — молчок. Серьезных причин, чтобы белорусские власти пошли на такие уступки, пока нет.